Штрихи к портрету Ундинской долины

Закончился 2003 год, который был юбилейным для нашей области. 350 лет земли Восточного Забайкалья принадлежат государству Российскому. Но как-то стороной обошёл наш район этот праздник, хотя центр всех событий той седой старины неподалёку – всего в каких-то 60 километрах, в древней Забайкальской столице – Нерчинске. Неужели наши балейские земли лежали тогда втуне? Вряд ли.

Конечно, не сразу после основания Нерчинска пришли люди за Ундинский, как его тогда называли, хребет, но всё же и не в XIX веке, как некоторые себе это представляют. О первоначальной истории нашего района я и хотел бы немного рассказать. Вернее не о самой истории, а о некоторых из тех событий, что произошли на землях нашего района за первый век их принадлежности государству Российскому.

По малым крупицам накапливается знание о старых временах. Строго приходится оценивать все факты, если берутся они не из первоисточника. Слишком много исковеркано было в угоду «идеологической надобности» последнего века. А от того и корня своего люди не помнят, но без него и полынь не растёт – так говорят в народе. А если человеку в своём отечестве гордиться нечем, то нравственного поступка от него не жди.

Но вернёмся, однако, к нашей теме. Она связана с историей нашего и соседних районов и даже с историей всего Российского государства. Но обо всём по порядку…

1653 год. Пришли по рекам Селенге, Хилку, Ингоде и Шилке в Восточное Забайкалье первопроходцы. Шли они на восток. В нашу Унду зайти они не могли, поскольку она несёт свои воды на запад. Да и не с руки было подниматься вверх по Онону, чтобы попасть в неё, когда есть Шилка, которая сама несёт путешественников до самой Нерчи и далее. Так и попал сюда отряд Петра Бекетова, заложивший основы российской государственности в Забайкалье.

Обосновавшись в Шилкском (Нерчинском) остроге, начали люди осваивать окрестную территорию. Стоит отметить, что острог в 1653 году был не на месте нынешнего Нерчинска, а на другом берегу Шилки, там где стоит село Монастырское (Калиновка).

Но говорить, что в это время земли были абсолютно не заселены – неверно. К тому времени на окрестных землях не первый век жили многочисленные роды эвенков. В 1650-е годы их возглавлял Гантимур. Но дружелюбно настроенный до этого Гантимур со своим улусом, претерпев много обид от новых людей, в 1656 году сжёг Шилкский острожек, а сам откочевал с Шилки на реку Нун Цзян (территория нынешнего Китая). Земли опустели. Обиды, о которых было сказано, нанесены были по большей части экспедицией Ерофея Хабарова, который своей жестокостью настроил против себя на Амуре, роды также подчиняющиеся Гантимуру. Кроме того, прошло по Забайкалью ещё и несколько «диких» отрядов, состоящих из беглых и гулящих людей, которые грабили и убивали местное население.

Однако конфликт был улажен, и Гантимур со своими людьми вернулся на прежние земли, вошёл в Российское подданство и пожалован был потомственным дворянством. Как повествуют документы, территории на которых селились эвенки, были под защитой царя и воеводы.

За Ундинским хребтом долгое время люди не селились. Русского населения было не так уж и много, и земель хватало с Нерчинской стороны. По крайней мере, так было до 1675 года, когда по реке Унде по дороге в Китай проезжал Николай Гаврилович Спафарий. Он оставил нам первое описание наших родных мест в «Путешествии через Сибирь от Тобольска до Нерчинска и границ Китая русского посланника Николая Спафария», отпечатанного по распоряжению Императорского Русского Географического Общества в С. Петербурге в 1882 году. Из книги видно, что посольство Спафария пять дней ехало по Ундинской долине, и по дороге им не попалось ни одно селение. Думаю, что всем будет интересно прочесть это описание:

Стан 1-й. Декабря в 19-й день, поехали из Нерчинскаго острогу и ночевали подле реки Шилки, от острогу 5 верст, а как ехали из острогу, и переезжали реку Шилку через, а река Шилка великая.

Стан 2-й. И декабря в 20-й день ехали по Шилке ж реке до полудня, и оставя реку Шилку налево, которая течет к полуночи, поехали по речке, которая впала в Шилку, и от устья той речки поехали направо к востоку лугами и лесными месты, и ночевали подле ней же, от стану 25 верст; да по той же речке мочно быть пашенным местам, для того что во многих местах есть лес березник. Из Нерчинского ж острогу есть иная дорога ближе, ездят чрез хребты к Унде реке на прямо, только по той дороге ездят легким конем, а караваном ехать нельзя, для того что хребты высокие и места грязныя.

Стан 3-й. Декабря в 21-й день ехали по той же речке немного и оставили вершину ея налево, а поехали направо по хребтам лесными местами и выехали на вершину иной речки и оттоле на степь, и переезжали реку Унду, и оставя реку Унду, поехали по степи по иной речке, которая падет в Унду, от стану 35 верст, и ночевали; а дорога есть и по Унде реке, только вож сказал, что зело худа, кочковата и караванам ехать трудно; а река Унда не велика, а вытекла из гор каменных, а впала в реку Онон, а внизу реки Унды кочуют Мунгалы.

Стан 4-й. Декабря въ 22-й день ехали по той же речке степью до полудня, и оставя речку направо, ехали через хребет налево и опять приехали к реке на степь, и ночевали на острову реки Унды, от стану 45 верст; и в том месте по обеим странам реки Унды и по хребтам лес большой всякой.

Стан 5-й. Декабря в 23-й день ехали по той же реке Унде до полудня, и оставя вершину реки Унды направо, а поехали налево по иной речке, от стану 38 верст, и ночевали меж хребтов на лугу, и в тех хребтах был снег небольшой, а дорога кочковатая.

Стан 6-й. Декабря в 24-й день ехали через хребет лесными местами небольшое, и выехали на реку Гантимура, и по той ехали немного, и ночевали от стану 35 верст.

Стан 7-й. Декабря в 25-й день, ехали подле реки Гайтимура, а стояли у ключей от стану 20 верст, а река Гайтимур и вершины ея остались направо, и та река Гайтимур на низу река большая, и кочуют по ней Мунгалы и Тунгусы, и впадает в реку».

Так выглядела территория нынешнего Балейского района три с небольшим века тому назад. Похоже? Ни что не меняется, особенно то, что «снег небольшой, а дорога кочковатая»…

Как видим, русским духом в нашем районе ещё не пахло, хотя уже пятнадцать лет (по указу 1663 года) селили в окрестностях Нерчинска сосланных на вечное житьё в Забайкалье и устраивали их на пашни. Однако дорога в долину реки Унды по Чистой пади (там, где сейчас трасса на Приисковую) уже была хорошо известна, и ею часто пользовались, иначе не упомянули бы её в официальных документах.

В архиве Нерчинского Воеводства первый хозяйственный документ, найденный мной, в котором упоминаются знакомые уху названия датируется 1688 годом. Это челобитная Андрея Васильевича Мыльникова, который «бил челом великим Государем Царем и великим князем Иоанну Алексеевичу, Петру Алексеевичу и великой государыне благоверной царевне и великой княжне Софии Алексеевне всеа великия и малыя белыя России самодержцем, а в Нерчинску прежнему стольнику и воеводе Ивану Остафьевичу Власову» (так тогда полагалось, обращаться напрямую к царям, хотя, возможно, сама челобитная дальше воеводы не пойдёт). В самой челобитной он пишет, что «в прошлом де 1688 году обыскал он за Шилкою рекою вверх идучи на левой стороне по Ургучану речке по обе стороны дикую порозжую непашенную землю и под сенные покосы земли под пашню на десять десятин и болши да сенных покосов копен на пятьдесят и та де дикая земля и сенные покосы в дачу никому неотдана, лежит впусте и чтоб великие Государи пожаловали ево велели на той дикой порозжей земле ему Андрею для опыту пашню пахать и хлеб сеять». В переводе на современный язык – это заявление на получение пустующего земельного участка по р. Ургучан под покос и пашню.

Ответ, который был дан А. В. Мыльникову замечателен, и говорит о внимании властей к добрососедским отношениям с коренным населением: если та земля не занята под пашню, не отдана под кочевье коренным жителям или не утеснит их, то «велено ему Андрею в тех урочищах для опыту хлеб сеять».

Но это только первые робкие попытки пойти в хребет и за него. Главное освоение богатств Ундинской долины – ещё впереди.

В самом конце XVII века делается первый шаг по заселению земель по Унде реке. Нерчинский воевода (князь Иван Гагарин, или, что более вероятно, Самойло Николаев) отправляет на поселение за Ундинским хребтом вновь прибывших переселенцев. «На пашню посадил» – как тогда говорили. Селение своё назвали они слободой. Было это в месте угожем, рядом с которым несла свои воды река Унда, по ней и назвали слободу Ундинской.

Долог был путь до нового поселения. Почти 50 вёрст дороги, и всё хребтом. Не такая как сейчас была дорога, она долго петляла по Чистой пади (она и тогда так называлась), пока выходила к долине. Десять лет так ходили, пока на самом выходе из теснины в 1709 году крестьянин Бочкарёв не построил заимку, где отдохнуть и переночевать путнику можно было. Чуть позже станет она деревней.

В это же время в деревню стало превращаться эвенкийское стойбище в среднем течении Талангуя. Если верить легенде, то главой в этом поселении был Гирюн, соответственно и стойбище было - Гирюнино. Даты основания деревни я не нашёл, но упоминается оно уже в самые первые годы XVIII века в связи с Ундинской слободой.

Головной болью Нерчинских воевод того времени было обеспечение Нерчинских заводов и служилых людей съестными припасами. А без крестьян, что крепко на земле сидят это сделать ой как трудно! Но крестьянин без семьи – что ветер в поле, а женщин сильно не хватало. Для обзаведения крестьян семьями даже было издано распоряжение о запрещении крестьянским девкам выходить замуж за албазинских казаков, «а выдавали бы за крестьян, чтобы крестьяне были все женаты и постоянны». Разрешались и браки на эвенкийских женщинах, скажем, из того же Гирюнино, или из иных стойбищ. Единственным условием было обязательное обращение будущей супруги в Православную веру.

Новая страница Ундинской долины начинается с основанием Успенского монастыря. Он находился в пяти верстах от Нерчинска. Сейчас его территория легко может быть найдена по белому зданию Успенского собора на территории Монастырского села (сейчас – село им. М. И. Калинина), которое мы проезжаем всякий раз, когда спешим на станцию Приисковую. Дата основания монастыря известна точно: 31 мая 1706 года. Именно в этот день Пётр I подписал соответствующий указ.

Это был первый монастырь на территории Восточного Забайкалья. До очень мало материалов осталось о его деятельности. Но даже то, что осталось – говорит о его большой роди в освоении этих мест. Монастырь обладал значительным имуществом. На него были отписаны земли для прокормления, и на них были поселены крестьяне, из которых выбирались и казначей, и кравчий и все прочие «должностные лица» монастыря. А постоянно проживали монастырские крестьяне в нескольких вновь основанных деревнях и сёлах.

Хозяйство монастыря постепенно росло. Уже к 1736 году за монастырём числилось 160 душ крестьян из приписанных к нему деревень: Дунаево, Чёрной, Каменной, Семёновой, Матусово, Кирочной и Шакшинской. Замечу, что 160 душ – это совсем не 160 человек как покажется на первый взгляд. За ревизскую душу принимали только мужчин от 15 до 60 лет, так что всех людей с учётом женщин и детей проживало раза в 2 – 2,5 больше.

Вы обратили внимание на названия монастырских деревень? Другого топонима «Матусово», кроме названия села в Балейском районе в регионе нет. Первыми его жителями, как пишет В. Пешков в своём очерке «Главная усадьба колхоза», – «…были крестьяне по фамилии: Деденцовы, Гостевы, Барановы». Деревня отстояла довольно далеко, и добирались из монастыря до села двое – трое суток. Шли по разным местам, когда по дороге в Чистой пади, а когда – через падь Кулинда. Возможно, что и деревня Каменная – это нынешняя балейская Каменка, что стоит недалеко от выхода из пади Шадриха – ещё одного из удобных в ту пору перевалов через Ундинский (Борщовочный) хребет.

Монастырь был центром грамотности. В его библиотеке было много печатных и рукописных книг: евангелия, псалтыри, часословы, требники, четьи-минеи, прологи, синодики, книги Иоанна Златоуста и многие другие. Священнослужители знали нотную грамоту, что было в те времена большой редкостью, и свидетельствовало о высокой образованности священников и монахов.

В 1758 году произошли административные перемены. Новым Нерчинским воеводой был назначен Губин, а начальником Нерчинских заводов стал Н. Г. Клеопин. Главной задачей в то время было расширение производства по добыче серебра. Требовалось увеличить количество работных людей на рудниках, повысить производство древесного угля, необходимого для выплавки серебра, улучшить снабжение заводов продовольствием, в общем – хорошо знакомые до сих пор горнозаводские хозяйственные проблемы. Поэтому в 1759 году было принято решение передать (приписать) к Нерчинскому заводу ещё несколько населённых пунктов. Все крестьяне Ундинской слободы попали в этот список. С этого года их труд начал славную традицию района – пополнять казну Империи валютным металлом.

Со временем финансовые дела Успенского монастыря шли всё хуже и хуже. В 1763 году, как отмечено в «Книге учёта монастырского имущества» в его собственности было «50 десятин (чуть больше 50 гектаров) пахотной земли; сенные угодья «по речкам Серёгиной и Арзамасовой на 300 копен, да за Ундинским хребтом по речке Чистой на 2400 копен» (позже даже деревенька Чистая была основана, остатки которой до середины прошлого века стояли в пади), две мельницы, лесные угодья, табун лошадей, стада коров, овец и коз. Но, не смотря на значительное имущество, доходы были мизерными и не давали возможности для дальнейшего развития. В феврале 1754 года монастырь был упразднён, земли его отошли крестьянам, скот забит, прочее имущество распродано, а отчасти и разграблено. Несмотря на своё краткое существование, занимаясь миссионерской, благотворительной, торговой, хозяйственной деятельностью, он очень много сделал для освоения и просвещения наших мест.

В этот же год на Нерчинские заводы был назначен новый начальник - Василий Иванович Суворов, родственник российского полководца А. В. Суворова. С приходом этого честного, радеющего за пользу государственную человека начинается новая страница развития нашей земли. Но это уже начало второго века русской истории нашей земли и отдельное повествование.

А. Г. Букин
краевед

При подготовке статьи использованы материалы:

Архивный вестник № 6, ГАЧО, Чита, 2003.
Спафарий Н. Г. «Путешествие через Сибирь от Тобольска до Нерчинска и границ Китая русского посланника Николая Спафария», С.-Петербург, 1882.
З. Юкечева. Заметки, опубликованные в газете «Балейский Рабочий» 1991 г.
Пешков В. Матусово, Главная усадьба колхоза.
Букин А. Г. Встречь Солнцу. История присоединения Забайкалья к России // CD-ROM. Чита, 2002 г.

Впервые опубликовано в газете Балейский рабочий в 2003 г.