... На демонстрации 23 ноября с. г. перед дворцом Холщевникова многотысячная толпа революционного народа и гарнизон г. Читы потребовали освобождения товарищей — матросов.

Российская социал-демократическая рабочая партия взяла на себя обязанность освободить товарищей — матросов, томящихся за стенами Акатуевской каторжной тюрьмы, вырвать их из когтей неволи и вернуть их народу.

Для этого Читинским комитетом Рос[сийской] соц[иал]-дем[ократической] раб[очей] партии была послана делегация из двух представителей комитета и 4 делегатов от Читинского Совета солдатских и казачьих депутатов к начальнику Акатуевской каторжной тюрьмы с требованием освободить матросов. Имея за собой достаточную реальную силу, означенные организации сочли для себя преступлением терпеть дальнейшее пребывание товарищей на каторге у самодержавия. 16 декабря делегация выехала на Борзю, где железнодорожные товарищи снабдили ее шубами и валенками для всех подлежащих освобождению матросов. Из Борзи делегация поехала в Акатуевский рудник степью. Всюду в деревнях она встречала радушный прием, крестьяне, казаки и инородцы стекались на остановках в те избы, где останавливались делегаты, с жадностью расспрашивали о том, как идет борьба; за освобождение народа от старого режима, рассказывали о своих нуждах, спрашивали, что им делать, чтобы избавиться от хищника — Кабинета, опутавшего все Забайкалье, как добиться лучших условий своего существования.

По приезде в Акатуй делегация явилась к начальнику тюрьмы и потребовала от него в ясной и категорической форме немедленного освобождения товарищей-матросов, заявив, что в случае отказа с его стороны освободить матросов перейдет к другим мерам, не считаясь уже с его властью. Начальник тюрьмы уступил оказанному на него давлению и послал двух делегатов-солдат объявить матросам, что они освобождены. Скоро явились и бывшие узники — теперь свободные граждане, готовые вновь вступить в ряды борцов за освобождение народа.

Немедленно освобожденные товарищи вместе с делегатами отправились в обратный путь. Позади оставались неволя, лишения и оторванность от всего живого, в настоящем мы жили все радостным чувством возвращения к свободе, к борьбе. Впереди — надежда стать вновь в ряды борцов. Оковы сброшены! Да здравствует борьба! — Вот что чувствовали мы все в это время.

По возвращении на ст. Борзя мы ночью же отправились в обратный путь вместе с воинским поездом. 24-го днем мы были на ст. Оловянной встречены железнодорожными товарищами, пригласившими всех нас в столовую. После обеда товарищи матросы вместе с железнодорожными рабочими ст. Оловянной с пением «Марсельезы», с тремя красными знаменами вернулись в вагон. Знамена были водружены над вагоном...

В ночь на 26 декабря мы без дальнейших инцидентов прибыли в Читу, где и были встречены товарищами от комитета.

Да здравствуют освобожденные товарищи!

Да здравствует освобождающий народ!

Член делегации В. К[урнатовский]